Поиск по электронной библиотеке
Искать в:
Автор:
Ключевые слова:
Персоны:
Название:
Населенные пункты:
Источник:
Книга
Ашмарин, Н. И. Болгары и чуваши / Н. И. Ашмарин, 1902. - Текст : электронный.
Ссылки:
Что касается болгар и чуваш, то о них у Иорданиса, писавшего около 550 г., еще нет и помину, так как эти племена тогда еще не появлялись в местах их позднейшего поселения и пришли туда, по мнению Куника, вероятно лишь тогда, когда или авары подчинили себе болгарское племя или когда возраставшее могущество хазар стало грозить этому племени опасными осложнениями. Последнее событие, продолжает он, кажется, совершилось довольно поздно, в VII столетии. [С. 8-9]#
Верховная власть в Волжской Болгарии принадлежала царю, под властью которого находилось несколько подчиненных ему мелких царьков; по-видимому было также и высшее сословие, нечто в роде знати, которое Троицкая летопись называет в одном месте словом трунове. Не знаю, есть ли возможность объяснить это слово из восточных языков, но замечу только, что это наименование, если мы отбросим славянское окончание именительного падежа множественного числа ове, напоминает собою названия нескольких сел и деревень, расположенных в уездах Козмодемьянском, Буинском и Царевококшайском. В первых двух уездах мы находим чувашские селения под именем Туруново, называющиеся по-чувашски Тӑрӑн (Тŏрŏн), а в последнем есть дер. Турунова, около которой видна какая-то насыпь, слывущая в народе под названием кургана. Как известно, слова, обозначающие звание и должности, вообще нередко являются также и в наименованиях населенных мест. Это доказывается, например, словом Тархан, под которым известно несколько десятков селений, находящихся в различных поволжских губерниях. Названия деревень в форме Турхан, Торхан (Турhан, Торhан), встречаются также и в разных местах чувашского края; кроме того, тем же самым словом у чуваш с. Тюрлемы Чебоксарского уезда обозначаются лица, некогда получившие жалованные земли, а у других чуваш оно употребляется в значении личного языческого имени и фамильного прозвища. [С. 17]#
Имея в виду некоторые тюркские элементы, замеченные в дошедших до нас остатках древнего болгарского языка, нужно считать весьма естественным, что ученый мир, добиваясь разрешения давно занимавшей его загадки о племенном происхождении болгар, с течением времени направил свое внимание на изучение той тюркской национальности, которая, сохраняя черты исконной оседлости, занимает в настоящее время значительную часть территории, принадлежавшей древнему Болгарскому царству на Волге. «Когда я стал себе выяснять, – писал в 1878 г. академик Куник, – прошлое и настоящее положение приволжских народов, особенное мое внимание обратили на себя остатки чувашей (в губ. Казанской, Симбирской и др.), и я скоро пришел к убеждению, что в чувашах мы имеем остаток одной группы старо-тюрков, которые, еще задолго до вторжения татар, поселились в местности, ныне обитаемой чувашами (среди волжских финнов). Чем более я вдумывался в отношение чувашей к вымершим камским болгарам, тем более убеждался, что в чувашах мы встречаем, если не остатки так называемых белых или серебряных болгар (камских болгар), то все же одну из тюркских отраслей, к которой принадлежали и жители болгарского ханства в среднем Поволжье, а также убеждался в том, что когда-нибудь при помощи чувашского языка, равно как при пособии встречающихся еще и до настоящего времени в земле чувашей собственных и топографических названий, ученые внесут свет в область изучения древне-тюркского элемента, замечаемого у хагано-болгар на Дунае, у черных болгар на Кубани, у хазар и у других незначительных тюркских племен, известных нам почти только по одним русским летописям. Открытый в 1866 г. неизвестный до сих пор памятник изменил это предположение в твердую уверенность». [С. 33-34]
Верховная власть в Волжской Болгарии принадлежала царю, под властью которого находилось несколько подчиненных ему мелких царьков; по-видимому было также и высшее сословие, нечто в роде знати, которое Троицкая летопись называет в одном месте словом трунове. Не знаю, есть ли возможность объяснить это слово из восточных языков, но замечу только, что это наименование, если мы отбросим славянское окончание именительного падежа множественного числа ове, напоминает собою названия нескольких сел и деревень, расположенных в уездах Козмодемьянском, Буинском и Царевококшайском. В первых двух уездах мы находим чувашские селения под именем Туруново, называющиеся по-чувашски Тӑрӑн (Тŏрŏн), а в последнем есть дер. Турунова, около которой видна какая-то насыпь, слывущая в народе под названием кургана. Как известно, слова, обозначающие звание и должности, вообще нередко являются также и в наименованиях населенных мест. Это доказывается, например, словом Тархан, под которым известно несколько десятков селений, находящихся в различных поволжских губерниях. Названия деревень в форме Турхан, Торхан (Турhан, Торhан), встречаются также и в разных местах чувашского края; кроме того, тем же самым словом у чуваш с. Тюрлемы Чебоксарского уезда обозначаются лица, некогда получившие жалованные земли, а у других чуваш оно употребляется в значении личного языческого имени и фамильного прозвища. [С. 17]#
Имея в виду некоторые тюркские элементы, замеченные в дошедших до нас остатках древнего болгарского языка, нужно считать весьма естественным, что ученый мир, добиваясь разрешения давно занимавшей его загадки о племенном происхождении болгар, с течением времени направил свое внимание на изучение той тюркской национальности, которая, сохраняя черты исконной оседлости, занимает в настоящее время значительную часть территории, принадлежавшей древнему Болгарскому царству на Волге. «Когда я стал себе выяснять, – писал в 1878 г. академик Куник, – прошлое и настоящее положение приволжских народов, особенное мое внимание обратили на себя остатки чувашей (в губ. Казанской, Симбирской и др.), и я скоро пришел к убеждению, что в чувашах мы имеем остаток одной группы старо-тюрков, которые, еще задолго до вторжения татар, поселились в местности, ныне обитаемой чувашами (среди волжских финнов). Чем более я вдумывался в отношение чувашей к вымершим камским болгарам, тем более убеждался, что в чувашах мы встречаем, если не остатки так называемых белых или серебряных болгар (камских болгар), то все же одну из тюркских отраслей, к которой принадлежали и жители болгарского ханства в среднем Поволжье, а также убеждался в том, что когда-нибудь при помощи чувашского языка, равно как при пособии встречающихся еще и до настоящего времени в земле чувашей собственных и топографических названий, ученые внесут свет в область изучения древне-тюркского элемента, замечаемого у хагано-болгар на Дунае, у черных болгар на Кубани, у хазар и у других незначительных тюркских племен, известных нам почти только по одним русским летописям. Открытый в 1866 г. неизвестный до сих пор памятник изменил это предположение в твердую уверенность». [С. 33-34]