Юхма М. Н. Удивительные приключения Пюрнеске и его друзей

Юхма Мишши. Пӳрнескепе унӑн тусӗсем (повесть–юмах)

Юмах ярӑп – юптарӑп, инҫе ҫулпа чуптарӑп. Ларӑр, туссем, ман тавра, итлӗр манӑн сӑмаха.

Ҫил ачисем васкаҫҫӗ хӑйсен килне ҫитесшӗн, ман юмаха илтрӗҫ те юлчӗҫ кунта ҫӗр каҫма, пирӗнпеле савӑнма. Чечек таять хӑй пуҫне, часрах юмах итлесшӗн. Кайаксем те пухӑнчӗҫ, ларчӗҫ йывӑҫ тӑррине, вӗсем хатӗр итлеме. Вӗлле хурчӗ килӗнчен вӗҫсе килчӗ васкаса: «Эп те юмах ит­лесшӗн!» – терӗ те вӑл майӗпен ларчӗ сар чечек ҫине.

Юрӗ, пурте итлеччӗр манӑн ырӑ юмаха.

Юмах юпа тӑрринче, хам урхамах ҫийӗнче. Урхамахпа – ыр утпа – юмах ҫулне тухрӑмӑр.

Пӗрремӗш сыпӑк.

Пӳрнеске ӑҫта пурӑнать? Мӑкӑнпи ятлӑ пӗчӗк хӗре тӗл пулни. Пӳрнеске патне Мӑкӑнпи пурӑнма куҫать.

Ку вӑл, ачасем, Атӑл ятлӑ аслӑ шыв хӗрринче пулса иртнӗ. Атӑл шывӗ калама ҫук сарлака. Пӗр ҫырантан тепӗр ҫыранӗ кӑшт ҫеҫ курӑнать. Атӑл тӑрӑхӗнче вара, хӑвӑрах пӗлетӗр ӗнтӗ, мӗн авалран ҫапла тӗлӗнмелле ӗҫсем пулса иртеҫҫӗ.

Аслӑ Атӑл варринче пӗчӗк утрав пур. Ҫак утрав йӗри–тавра питӗ ӑшӑх. Ҫавӑнпа кунта ни пӑрахутсем ишсе килеймеҫҫӗ, ни пулӑҫсем пул тытма ҫӳреймеҫҫӗ. Утрав ҫинче пӗрре пӑхма никам та пурӑнмасть тейӗн ҫав, питӗ шӑп кунта.

Чим! Такам пур мар–и кунта? Ҫапла, ҫак утрав ҫинче Пӳрнеске ятлӑ пӗчӗк пукане пурӑнать. Мӗншӗн Пӳрнеске тесе чӗнеҫҫӗ тетӗр–и? И–и, чухлас пулать ӗнтӗ, ара, ҫак пукане чӑннипех те пуҫ пӳрне пысӑкӑш ҫеҫ. Ҫавӑнпа ячӗ те Пӳрнеске ӗнтӗ унӑн. Тепӗр чухне эсир, ачасем, ун умӗпех ӑна курмасӑрах иртсе кайма пултаратӑр, ара, пуҫ пӳрне пысӑкӑшскере ӑна асӑрхасси те ҫӑмӑл мар.

Пӳрнеске кунта пӗр–пӗччен пурӑнать. Вӑл йывӑҫ–курӑкпа питӗ туслӑ, ирсерен сывлӑм шывӗ ӗҫет, кӑнтӑрла вара апат–ҫимӗҫ хатӗрлеме утрав варринелле тухса каять. Унӑн кунта хӑйӗн тӗнчи, хӑйӗн сунар кайӑкӗсем, xӑйӗн выльӑх–чӗрлӗхӗ. Кӑткӑсем ӑна хӑйӗн сӗтне параҫҫӗ, чавкапуҫ чечекӗнчен вӑл пыл пухать, премӗк курӑкне вара ҫӑкӑр вырӑнне ҫиме пултарать. Ҫапла ҫул ҫӳресе таврӑнать те Пӳрнеске хӗвел ансан пӳртне кӗрет. Ҫывӑрма выртать. Чӳречисене те, алӑкне те вӑл нихӑҫан та питӗрмест, мӗншӗн тесен унӑн пӳрчӗ умӗнче ҫӗрӗпех шӑрчӑксем сӗрме купӑс калаҫҫӗ.

Пӳрнескене ыйхаран шӑнкӑрав чечекӗсем шӑнкӑр–шӑнкӑр шӑнкӑртатса вӑратаҫҫӗ.

«Пӑхма мӗнлерех вара вӑл Пӳрнеске?» – тетӗр–и?

Пӑхма вӑл, ачасем, пирӗн пекех. Ҫавра питлӗ, каҫӑр сӑмсаллӑ, хура куҫ харшиллӗ. Куҫӗ хӑйӗн хӑмӑр та самаях хӑнчӑр. Ара, пукане куҫӗ ҫапла пулмалла та. Пурне те курмалла та–ха унӑн, атту пӗри–пӗри ӑна тепӗр чухне таптаса тӑ кайма пултарать… Ҫамки хайхискерӗн пысӑк. Ара, ырӑ пуканесен ҫамки пысӑк пулмалла ӗнтӗ, мӗншӗн тесен унӑн ну май шухӑшла– малла, инкеке лекнӗ кашни чӗрӗ чуна епле пулӑшас– сине пӗлмелле. Хӑлхи те Пӳрнескен пысӑк. Ара, таврара пулса иртнине йӑлтаx илтме ӗнтӗ. Пит ҫӑмарши вара пиҫсе ҫитнӗ улма пек. Тути хулӑн. Пуҫне вӑл шӗвӗр вӗҫлӗ калпак тӑхӑннӑ. Калпакне унӑнне юман хуппинчен Каюра тусӗ ҫӗлесе панӑ. Калпакӗ ҫине вӑл яланах чавкапуҫ курӑкӗ тӑрӑнтарса лартать, вара пӗр–пӗр авалхи ҫарпуҫӗ пекех туйӑнать. Унӑн калпакӗ ҫинчи чавкапуҫ курӑкӗ ҫине час–часах ывӑннӑ пыл хурчӗсем вӗҫе–вӗҫе пыраҫҫӗ, унта ларса канаҫҫӗ, нектарне пухса апат тӑваҫҫӗ те малалла пыл пуҫтарма вӗҫсе каяҫҫӗ…

Пӳрнескен халачӗ те питӗ хитре, шап–шурӑ. Тӗррине, тӗррине пӑхӑр–ха, ачасем, – епле хитре тӗрӗ пур ун халачӗн аркинче! Халатне ӑна лӗпӗшсем тӗрлесе панӑ. Эсир пӗлетӗр пуль ӗнтӗ, лӗпӗшсем ку утрав ҫинче чи ӑста художниксем шутланаҫҫӗ. Вӗсем епле художник пулса кайнине пӗлес тетӗр–и тата? Ана та калам, эппин. Тахҫан ӗлӗк лӗпӗшсем пурте пӗр тӗслӗ, шап–шурӑ пулнӑ. Пӗррехинче ҫапла лӗпӗш чӗппи хӑй амӑшне паллайман та, ара, пурте пӗр тӗслӗ те–ха вӗсем, паллайман та ют ҫӗре лекнӗ. Кунта икӗ лӗпӗш пурӑннӑ, вӗсен ачи–пӑчи пулман. Вӗсем вара хӑйсем патне ҫапла лӗпӗш чӗппи лекнӗшӗн савӑнсах кайна, ӑна усрава илес тенӗ. Ҫакӑн ҫинчен, чӗппи аташса кайса урӑххисем патне лекни ҫинчен, амӑшӗ пӗлнӗ те часрах унта вӗҫсе пынӑ. Анчах лешсем чӗппине парасшӑн мар, пирӗн пата вӑл хӑй килсе лекрӗ, тенӗ. Лӗпӗш амӑшӗ чӗппине часрах тӑван килне илсе каясшӑн пулнӑ. Хайхи хирӗҫӳ тухса кайнӑ. Пӗчӗк лӗпӗшӗ те, паллах, тӑван килне туртӑннӑ ӗнтӗ.

– Анне, аннеҫӗм! – тесе кӑшкӑрнӑ вӑл вӗҫӗмсӗр. Амӑшӗ, паллах, ӑна хӑйпе илсе кайна ӗнтӗ.

Ҫавӑнтан пуҫласа вара, чӗпписем хӑйсен амӑшне часрах палласа илмелле пултӑр тесе, кашни лӗпӗш ҫунаттисене хӑй евӗрлӗ сӑрлама тытӑннӑ. Акӑ мӗншӗн тӗрлӗ тӗслӗ, тӗрлӗ тӗрӗллӗ лӗпӗшсем пур ӗнтӗ ҫӗр ҫинче. Акӑ мӗншӗн лӗпӗшсем ӑста художник пулса тӑнӑ ӗнтӗ…

Пӳрнеске халачӗ ҫийӗнчен пилӗкне вӑрӑм, илемлӗ пиҫҫихине ҫыхнӑ. Пиҫҫихийӗ те унӑн хӑйне евӗрлӗ, ӑна вӑл ҫӳҫе курӑкӗнчен явса тунӑ. Кун пек хитре те вӑрӑм ҫӳҫе курӑк ҫак утрав ҫинче кӑна ӳсет.

Урине пукане хӗрлӗ атӑ тӑхӑннӑ. Атти те унӑн ытарма ҫук чипер, кунчисене шурӑ йӗрсемпе те ҫаврашкасемпе илемлетнӗ. Ку та лӗпӗшсен ӗҫех. Ҫапла пӗр лӗпӗшӗ унӑн халатне илемлетнӗ чухне астумасӑр сӑррине тӑкса янӑ. Сӑррине утравӑн тепӗр енчен шӑрчӑксем пӗчӗк урапапа тин ҫеҫ турттарса килнӗ пулнӑ. Темиҫе пӗрчӗ сӑрӑ Пӳрнескен атти ҫине те ӳкнӗ. Лӗпӗш ҫакна курнӑ та вара унӑн аттине тӗ сӑрлас тенӗ, шурӑ йӗрсемпе те ҫаврашкасемпе илемлетме тытӑннӑ.

Чим, эпӗ сире тата чи кирли ҫинчен калама маннӑ–ҫке. Пӳрнескен тата хӗҫ, чӑн–чӑн хӗҫ пур. Ӑна вӑл яланах хӑй ҫумӗнче ҫакса ҫӳрет. Хӗҫӗн аврине ылтӑнпа, йӗннине кӗмӗлпе илемлетнӗ. Ылтӑнӗ–кӗмӗлӗ вара хӗвел ҫинче ытарайми ҫиҫсе ялкӑшать. Ҫав ырӑ кӑмӑллӑ пӗчӗк пуканене хӗҫ мӗн тума кирлӗ тесе ан шухӑшлӑр. Ырӑ кӑмӑллӑ пулнӑ пиркиех хӗҫӗ кирлӗ те ӗнтӗ ӑна, ара, унӑн мӗн чухлӗ пӗчӗк чӗрӗ чуна усал–тӗселтен сыхлама лекет… Хӗҫӗ пурри пиркиех ӗнтӗ Пӳрнеске яланах пур усал–тӗселе те хирӗҫ тӑма, кашни мӗскӗн чӗрӗ чуна кирлӗ чухне пулӑшма пултарать. Акӑ мӗнле пукане вӑл ҫав аслӑ Атӑл варринчи пӗчӗк утрав ҫинче пурнакан Пӳрнеске.

Халӗ ӗнтӗ эпир, ачасем, Пӳрнеске мӗнле кӑмӑллине, мӗнле тумлине, мӗнле сӑнлине пӗлтӗмӗр. Халь ӗнтӗ эпир ӑна кирек ӑҫта курсассӑн та палласа илме пултаратпӑр. Ҫапла–и?

Пӗррехинче Пӳрнеске ирхине ирех, шӑнкӑрав курӑкӗсем шӑнкӑр–шӑнкӑр шӑнкӑртатма тытӑнсанах, вӑранчӗ те лайӑх ҫӑвӑнса тумланнӑ хыҫҫӑн пахчине тухрӗ. Сасартӑк вӑл чӳрече умӗнче халиччен курман чечеке асӑрхарӗ. Чечекӗ пысӑк… Тӗлӗннипе Пӳрнеске чечеке унтан та пӑхрӗ, кунтан та пӑхрӗ. Сасартӑк:

– Аван–и, Пӳрнеске! – тени илтӗнчӗ.

– Кам ку? – тӗлӗнчӗ Пӳрнеске. – Ара, никам та ҫук–ҫке кунта. – Пӳрнеске тӗлӗннипе хӑлхисене сиккелентерсе илчӗ. Иӑли ҫапла унӑн. – Чим, сасӑ ҫакӑнтан илтӗнче мар–и? Ак япала! Епле тӗленмелле чечек. Ку, тем, ахальтен кӑна мар. Кунта такам ҫук пулӗ те. Чим, сӑнасах пӑхам–ха… – Пӳрнеске чечек ӑшне пӑхас терӗ ҫеҫ, лешӗ ҫӳлелле, ҫӳлелле ӳсме тытӑнчӗ.

– Эй, тӗлӗнтермӗш! – терӗ те Пӳрнеске нимӗн тума пӗлеймесӗр шухӑша кайрӗ.

Ҫав хушӑра каллех сасӑ илтӗнчӗ.

– Аван–и, Пӳрнеске! Эпӗ ку. Эпӗ, пӗчӗк хӗрача. Мана Мӑкӑнпи тесе чӗнеҫҫӗ. Ку чечек – манӑн ҫуртӑм.

– Эпӗ вара – пӗчӗк пукане, – тесе хуравларӗ Пӳрне­ске. Унтан чӑтаймарӗ, хуллен ҫапла ыйтрӗ:

– Итле–ха, эсӗ мӗнле лекнӗ унта?

– Эпӗ кунта ҫуралнӑ, – кӑмӑллӑн хуравларӗ пӗчӗк хӗр, унӑн сасси пуканене хитре юрӑ пекех илтӗнчӗ.

– Ку мӗнле чечек пулчӗ вара? Тем, паллаймарӑм ӑна. Кун пек чечек утрав ҫинче халиччен ӳсместчӗ мар–и? – терӗ Пӳрнеске хӗрача ҫинчен тӗплӗнрех пӗлес шутпа.

– Ку чечеке мӑкӑнь теҫҫӗ. Мана ҫавӑнпа, ҫак чечек ӑшӗнче ҫуралнипе ӗнтӗ, Мӑкӑнпи теҫҫӗ, – ӑнлантарса пачӗ пӗчӗк хӗрача кӑмӑллӑ сассипех.

– Мӑкӑнпи, – терӗ Пӳрнеске, – ан ман пата. Атя пӗрле выльӑпӑр.

– Хӑвпа пӗрле выляттарас тетӗн пулсан, санӑн мана сывлӑх сунмалла, вара хӑв патна тухма ыйтмалла. Ун чухне тин ман ҫурт аялалла анӗ.

– Сывлӑх сунатӑп, Мӑкӑнпи, – терӗ Пӳрнеске савӑнса кайсах. – Тух ман пата.

Ҫакӑн хыҫҫӑнах чечек аялалла анса–анса пыра пуҫларӗ, акӑ, ҫӗр патнех ҫитрӗ. Хайхи мӑкӑнь ҫеҫки уҫӑлса кайрӗ те унтан пӗчек хӗрача сиксе тухре. Вал хӗрлӗпе сарӑ ҫипрен тӗртнӗ пусмаран ҫӗлетсе тунӑ икӗ аркаллӑ кӗпепе, хӑйӗн ҫивӗчӗ вӑрӑм, пуҫӗнче хӗрлӗ тутӑр. Пичӗ-куҫӗ вара ытарма ҫук хитре.

Пӳрнеске хӗрача патне чупса пычӗ те ӑна ачашшӑн сылтӑм аллинчен тьггрӗ. Вара иккӗшӗ ташлама, сиккелеме тытӑнчӗҫ. Вӗсем савӑннине шӑрчӑксем курчӗҫ те тӳрех хӑйсен сӗрме купӑсӗсене калама тытӑнчӗҫ. Мӑкӑнпипе Пӳрнеске вара кӗвӗ май ташларӗҫ те ташларӗҫ.

Вылянӑ-ташланӑ май вӗсем хӑйсене валли юрӑ та шутласа тупрӗҫ:

Шӑнкӑр-шӑнкӑр шыв юхать те,

Шанкӑр-шанкӑр шыв юхать.

Шӑнкӑрч чӗппи шыв ӗҫет те,

Шӑнкӑрч чӗппи шыв ӗҫет.

Ян-ян каять, сас каять те,

Ян-ян каять, сас каять.

Пирен маттур сасӑ ку та,

Пирен маттур саса ку.

Пӳрнескепе Мӑкӑнпи те,

Пӳрнескепе Мӑкӑнпи

Иккӗш вӑйӑ выляҫҫӗ те,

Иккӗш вӑйӑ выляҫҫӗ…

Юррине юрласа пӗтерсен вара Мӑкӑнпи:

– Ай, юлташ пулсан, выляма та мӗн тери лайӑх! – терӗ.

– Эпӗ те пӗччен пурӑнса йӑлӑхса ҫитрӗм, – хӑй шухӑшне каламасӑр чӑтаймарӗ Пӳрнеске.

Вӗсем иккӗшӗ те выляма чарӑнчӗҫ.

– Канар-ха кӑштах, – терӗ хӗрача.

– Канар, эппин. Каннӑ май кӑштах калаҫӑпӑр та. Кала–ха, Мӑкӑнпи, чечек ӑшӗнче пурӑнаканскер, эсӗ йывӑҫ-курӑка питӗ юрататӑн пулӗ?

– Юратмасӑр! Мӗн тери хитре йывӑҫ-курӑк ӳсет те ара ҫӗр ҫинче. Эсӗ те йывӑҫ–курӑка юрататӑн-и?

– Эпӗ те юрататӑп. Ҫавӑнпа ҫак утрав ҫинче пурӑнатӑп та ӗнтӗ. Итле-ха, Мӑкӑнпи, атя ман пӳрте кайса курар.

– Атя. Анчах та каялла килнӗ чухне аташса каймӑп-ши эпӗ?

– Ҫук, эпӗ сана ӑсатсах ярӑп. Кунти кашни тӗмескене лайӑх пӗлетӗп эпӗ.

– Апла атя, кайӑпӑр.

Пӳрнеске Мӑкӑнпие аллинчен ҫавӑтрӗ те хӑй пӳрчӗ патне илсе кайрӗ. Вӗсем пӳрте шалах кӗчӗҫ.

– Ай, мӗн тери хитре ҫурт! – савӑнса кайрӗ Мӑкӑ­нпи Пӳрнеске пӳртне курсан. – Мӗн тери пысӑк! Пурӑнма та ирӗк кунта.

Пӗчӗк хӗр аллине ҫупса илчӗ те ҫил кӑларса ташлама тытӑнчӗ. Унӑн кӗпи арки ҫиле пула кӑшт ҫӗкленчӗ те чутах ӑна ҫӳлелле вӗҫтерсе каймарӗ. Юрать Пӳрнеске хӗрачана аллинчен тытса ӗлкӗрчӗ.

– Ой, тавтапуҫах, Пӳрнеске. Эсӗ питӗ ырӑ кӑмӑллӑ, чӑн-чӑн тус, – тав турӗ ӑна Мӑкӑнпи.

Пӳрнеске хӑйне мухтанипе вӑтанса кайрӗ те ним сӑмах чӗнме те пӗлмерӗ.

– Ман пӳртре, чечек ӑшӗнче, тӑвӑртарах ҫав кӑштах.

– Апла ман пата пурӑнма юл, Мӑкӑнпи. Пире кунта иксӗмӗре те питӗ лайӑx пулӗ. Ман пӳртӗм аслӑ.

– Хаваспах юлатӑп, Пӳрнеске.

– Юл, юл, Мӑкӑнпи. Эпир иксӗмӗр питӗ килӗштерсе пурӑнӑпӑр. Юрать-и? Ирсерен эпӗ тӑрса тумланӑп та хамӑра вал ли ҫимешкӗн пыл пуҫтарӑп.

– Эпӗ вара киле юлӑп та сана кӗтӗп. Юрать-и? Эсӗ килессе кӗтсе юрла–юрла пӳрт–ҫурт ӑшчиккине илемлӗ чечексемпе хитрелетӗп, кантӑксене шӑлса кайӑп. Ҫапла кун хыҫҫӑн кун иртӗ, эпир иксӗмӗр калама ҫук телейлӗ пулӑпӑр.

Мӑкӑнпи Пӳрнескене аллинчен тытрӗ те юрласа ячӗ:

Шӑнкӑр-шӑнкар шыв юхать те,

Шӑнкар-шӑнкӑр шыв юхать.

Шӑнкарч чӗппи шыв ӗҫет те,

Шанкарч чӗппи шыв ӗҫет…

Малалли кӗнекере….

Юхма, М. Пӳрнескепе унӑн тусӗсем : повесть-юмах / Юхма Мишши ; [Леонид Павлов ӳнерҫи]. – Шупашкар : Ҫӗнӗ Вӑхӑт, 2008. – 156 с. : ӳкерчӗксем.

Юхма М. Н. Удивительные приключения Пюрнеске и его друзей (повесть-сказка)

Ну-ка собирайтесь, полукругом сядьте, приготовь­тесь слушать. Расскажу вам сказку.

Ветер мимо пробежал, а потом вернулся. Прилетели птицы, на ветвях уселись, смолкли, не щебечут. Травы всколыхнулись, головы склонили, начинать пора. И пчела устало на цветок присела, вот жужжит: «Я тож-же буду сказку слушать!»

Слушай, пчелка, слушай.

Оседлаю коня-аргамака. Конь мой не простой, а волшебный: два крыла у него и два сердца – понесет он меня быстрее ветра. Доскачу я до дубравы темной-темной. Дуб могучий растет в той дубраве, на нем птица живет – премудрый сокол. Сказки сказывает он добрым людям, всем-всем, кто к нему приходит.

Побывал я у сокола под дубом, и услышал я новую сказку. Все, как есть, постарался запомнить, чтоб потом рассказать добрым людям – всем, кто сказки волшебные любит.

Глава 1. Где живет Пюрнеске? – Встреча с девочкой Маганьби

Все это было в стране, что лежит на берегах Большой реки. Широка Большая река. С одного берега другого берега не видать.

На середине Большой реки – островок. Кругом мелководье, поэтому пароходы к островку не подходили, даже рыбаки не причаливали на своих лодках. На островке была вечная тишина, казалось, никто там не живет. Но это только казалось.

Жил на островке добрый пугане – маленький человечек по имени Пюрнеске.

Вы, друзья, может быть, не знаете: в этой стра­не всех маленьких человечков зовут одним сло­вом – «пугане».

Я даже знаю, что обозначает у пугане имя Пюр­неске. Сказать вам? Ну ладно, скажу. Пюрнеске – это вроде Мальчик с пальчик.

Жил Пюрнеске один. Дружил с цветами и травами, собирал утреннюю росу и пил ее из цветов кувшинки. А днем ходил на охоту, разыскивал по следу, как настоящий охотник, божьих коровок и доил их, а молоко уносил домой на травинке, как на коромысле.

Когда солнце уходило к себе домой, он тоже затворял свою дверь. Но окошки оставлял открытыми, потому что всю ночь перед его окнами кузнечики играли на скрипках свои тихие песни. А чуть свет они умолкали. Вместе с первыми лучами будили Пюрнеске цветы, звеня тысячами маленьких колокольчиков…

Пюрнеске был ростом чуть длиннее моего пальца, недаром дали ему такое имя. Каждый месяц приходил к нему его друг, портной крот Каюра, и шил из листьев папоротника кружевную одежду. И эта одежда ему очень была к лицу.

– А какой из себя Пюрнеске? – спросите вы.

Он совсем как человек, только уж очень маленький, вы бы мимо шли и не заметили бы его. Пюр­неске красивый, круглолицый, нос у него чуть вздернут. Брови черные. А глаза карие, косят немного, у всех пугане так: ростом малы и, чтобы на них не наступил кто-нибудь случайно, должны видеть все, что вокруг творится. Лоб у Пюрнеске большой, оттого что добрый пугане много думает, как спасти тех, кто в беде. А уши у него длинные, чтобы мог он все слышать. Щечки полные, румяные, как два яб­лока, на голове островерхая шапка, сшитая его другом-кротом из дубовой коры. А на шапке – волшебный голубой цветок чавгапусь, который растет на острове. Этот цветок медовый, и когда Пюрнеске ходит на охоту, пчелы летают вокруг него, садятся на цветок чавгапусь, берут мед и улетают, сказав Пюрнеске спасибо, а иногда показывают ему дорогу в те места, где много божьих коровок.

Одет Пюрнеске в длинный белый халат, украшенный разноцветными картинками. Разрисовали ему халат бабочки – они считаются на острове лучшими художниками. Когда-то все бабочки были белокрылыми. Но однажды маленькая бабочка потеряла свою маму, перепутала ее с другой и попала в дом к чужим бабочкам. В этом доме не было детей, и хозяева оставили маленькую бабочку у себя. А бабочка-мама потом узнала, где ее любимое дитя, и прилетела за ним. Вышла ссора. Те, кто приютили маленькую, не хотели ее отдавать, потому что уже успели полюбить. А мама, конечно, сердилась и буквально вырывала свою дочку. Маленькая бабочка тоже хотела к маме.

В конце концов, мама, разумеется, забрала ее к себе.

С тех пор каждая бабочка стала расписывать свою одежду разными красками, чтобы дети всегда узнавали своих мам. Вот и научились бабочки рисовать, стали художниками. Поэтому Пюрнеске и доверил им свой халат.

Поверх халата Пюрнеске всегда перепоясывался длинным кушаком. А кушак-то у него необыкно­венный – стебелек травы под названием сюсе. Она тоже растет только на этом острове.

На ногах Пюрнеске – красные сапожки. Красивые, разукрашенные белыми полосками и кругами. Это уж перестарались бабочки. Одна бабочка, когда разрисовывала халат Пюрнеске, нечаянно пролила краску. Несколько капель краски упало на красные сапожки. И тут бабочке пришла в голову мысль разрисовать и сапожки…

Да, забыл самое главное. У Пюрнеске есть сабля, настоящая кривая сабля, хоть и маленькая, легонькая. Сабля всегда при нем. Она пристегнута к поясу. Ручка сабли золоченая. А ножны посеребрены, так что блестят на солнце. Вы скажете, к чему сабля доброму маленькому пугане? Сабля ему нужна именно потому, что он добрый. Нужна, чтобы защищать слабых. Вот какой он, Пюрнеске, что живет на острове посредине Большой реки. А еще он никогда никого не обманывает. И если кто-нибудь говорит ему что-то, Пюрнеске всегда верит.

Однажды утром, как только зазвенели цветы тысячами колокольчиков, Пюрнеске проснулся и быстро встал с постели. Надел свой расписной халат, перепоясался длинным кушаком из стебелька травы сюсе, обул красные сапожки, нахлобучил островерхую шапку из дубовой коры, на которой, точно антенна на скафандре космонавта, раскачивался волшебный голубой цветок чавгапусь, и вышел из дома. Вдруг на поляне заметил он невиданный цветок. Цветок был высокий, похожий на колокольчик, но только лепестки у него были красные-красные. Пюрнеске удивленно разглядывал цветок. И тут услышал он тоненький голос:

– Аван-и, Пюрнеске!

На языке цветов это означает: «Здравствуй, Пюр­неске». Ведь цветы тоже разговаривают, как люди, звери и птицы.

Но мы-то с вами их не понимаем. Слышат и понимают язык цветов только маленькие пугане.

– Кам ку? Кто это? – сказал Пюрнеске и огляделся вокруг.

Никого не было. Удивленный Пюрнеске хотел заглянуть в лепестки, но стебель цветка потянулся кверху.

– Необыкновенный цветок! – промолвил Пюр­неске и от удивления пошевелил своими длинными ушами. – Тут что-то не так.

Задумался Пюрнеске, скосил свои карие глаза на чудо-цветок.

И, как бы в ответ его мыслям, опять послышался тот же тоненький голосок:

– Аван-и, Пюрнеске! Это я. Это я, маленькая девочка Маганьби. Этот цветок – мой дом.

– А я – добрый пугане, – ответил Пюрнеске и поклонился цветку. Потом спросил: – А почему ты очутилась там?

– Я здесь родилась, – негромко ответила девочка, и голос ее показался Пюрнеске прекрасной песней.

– А что это за цветок? – спросил Пюрнеске.

– Этот цветок называют магань.

Да, это был цветок магань, очень похожий на мак.

– Меня поэтому и зовут Маганьби, это значит хозяйка цветка магань, – журчал похожий на песню голосок.

– Спустись ко мне, сюда, – попросил Пюрнеске. – Поиграем вместе.

– Если хочешь, чтобы я спустилась к тебе, по­здоровайся со мной на языке цветов и попроси меня выйти. Тогда мой дом опустится.

Пюрнеске не заставил себя ждать и громко сказал:

– Аван-ха, Маганьби. Тух ман пада.

Это значит: «Здравствуй, Маганьби. Выйди ко мне».

Сразу же после этих слов цветок стал опускаться. Опускался, опускался, вот его лепестки уже коснулись земли. Тут раскрылась чашечка, и оттуда выскочила маленькая тоненькая девочка-пугане в желто-красном платье с двумя оборками.

Так одеваются все девочки-пугане.

Вы, наверное, видели такие платья с двумя оборками. Вторая оборка короткая, ее пришивают чуть-чуть повыше первой, и при быстром беге эта оборка приподнимается, словно крыло бабочки.

У Маганьби есть и косички. Поверх длинных косичек – красная косынка. Лицо у девочки румяное-румяное, как спелая земляничка. Глаза большие, светлые.

Маганьби и Пюрнеске взялись за руки и стали сначала прыгать, а потом пустились в пляс. Тут их увидели кузнечики, схватили свои скрипки и заиграли. Под звуки музыки долго плясали добрый Пюрнеске и маленькая Маганьби.

Пока плясали, песню придумали. Вот она, их песенка:

Журчит ручей, вода течет,

Из ручейка скворчонок пьет.

Журчи, ручей, звени, ручей,

Крикливых прогони грачей.

А когда наигрались, наплясались, повел Пюрнеске маленькую девочку к себе в дом.

– Ой, какой красивый домик! – обрадовалась Маганьби и захлопала в ладоши. – Просторный! – И закружилась по комнате, пританцовывая. А вторая оборка платья от воздушной струи поднялась вверх и чуть было не унесла девочку к потолку. Хорошо, что добрый Пюрнеске бросился на помощь и удержал девочку на полу.

– Ой, спасибо, Пюрнеске, – стала благодарить Маганьби. Пюрнеске от смущения ничего не сказал.

Маганьби, оглядев еще раз дом Пюрнеске, снова всплеснула руками:

– Ой, как хорошо у тебя! А в моем домике, признаться, тесновато.

– Тогда оставайся здесь, – предложил Пюрнеске. Маганьби с радостью согласилась.

И стали Маганьби и Пюрнеске жить в одном доме.

Рано утром просыпались они под звуки коло­кольчиков. Улыбались солнцу, светлому дню, теплому ветру.

Пюрнеске сразу же отправлялся доить божьих коровок. А Маганьби оставалась и украшала домик цветами, пела песенку о скворчонке и ждала возвращения Пюрнеске.

Продолжение в книге… 

Юхма, М. Удивительные приключения Пюрнеске и его друзей : повесть-сказка / Юхма Мишши; [перевод Я. Акима ; художник В. Горячев]. – Чебоксары : Аттил, 2008. – 79 с.